24 января с[его] г[ода] в Н<овом> Р<усском> Слове было опубликовано сообщение о том, что в Москве группа писателей – все члены Союза писателей СССР – составили литературный альманах «Метрополь», одна из машинописных копий которого была представлена на рассмотрение Союза писателей. Участники альманаха заявили, что хотят заполнить разрыв между официальной литературой и диссидентскими произведениями и подчеркнули, что их инициатива носит исключительно литературный, а не политический характер.

Эту попытку, пока не имеющую успешного продолжения, комментирует известный писатель Анатолий Гладилин.

Ред.

В Москве появился новый литературный альманах под названием «Метрополь». Увы, спешу огорчить наших читателей: ни в каком киоске, ни в каком книжном магазине вы его не купите – альманах этот рукописный. Ну что ж, в общем-то в Москве привыкли, что ходят по рукам самиздатские издания, то есть переплетенные под обложку машинописные листы, но они, как правило, посвящены острым политическим вопросам или насущным проблемам правозащитного движения. Однако в альманахе «Метрополь» никакой политики нет, только стихи, проза, пьеса и несколько общих статей по искусству. На первый взгляд, и в этом нет ничего странного: в рукописях часто ходят неизданные произведения отдельных писателей. Но «Метрополь» – это не отдельное произведение, это целый сборник, и довольно внушительный по объему. И уж совсем необычен состав авторов этого сборника. Перечисляю некоторых из них: Белла Ахмадулина, Аркадий Арканов, Джон Апдайк, Василий Аксенов, Андрей Битов, Андрей Вознесенский, Борис Вахтин, Владимир Высоцкий, Фридрих Горенштейн, Виктор Ерофеев, Фазиль Искандер, Инна Лиснянская, Семен Липкин, Евгений Попов, Марк Розовский, Евгений Рейн, Генрих Сапгир и другие. Как видим, большинство авторов сборника известные советские писатели, поэты, произведения которых обычно издаются огромными тиражами в официальных советских издательствах. В их числе даже лауреат государственной премии Андрей Вознесенский. И немудрено, что попасть в такую компанию счел за честь выдающийся американский писатель Джои Апдайк.

Итак, компания собралась очень представительная и это не удивительно: все эти авторы уже давно испытывали друг к другу творческую симпатию. Удивительно другое: почему известнейшие и популярные советские авторы, «дружно взявшись за руки», пошли в Самиздат?

Я мог бы попытаться объяснить это явление, однако авторы альманаха владеют пером не хуже, чем я, а посему предоставим им самим слово. В предисловии к альманаху его авторы так характеризуют некоторые особенности советской культурной жизни:

«Не будет излишней дерзостью сказать, что жизнь сия страдает чем-то вроде хронической хворобы, которую можно определить то ли как “неприязнь к непохожести”, то ли просто как “боязнь литературы”. Муторная инерция, которая существует в журналах и издательствах, ведет к возникновению раздутой всеобщей ответственности за “штуку” литературы, не только не умеющей быть такой, как надо, но даже такой, как вчера. Эта всеобщая “ответственность” вызывает состояние застойного тихого перепуга, стремление подогнать литературную “штуку” под ранжир. Внекомплектная литература обречена порой на многолетние скитания и бездомность. Слепой лишь не заметит, что такой литературы становится с каждым годом все больше и больше, что она уже образует как бы целый заповедный пласт отечественной словесности. (Наш альманах состоит главным образом из рукописей, хорошо знакомых редакциям)».

То есть, короче говоря, надоело подчиняться общепринятому литературному стандарту, надоело публиковать лишь те свои произведения, которые отбирают мудрые старшие товарищи, редакторы газет и журналов, такие как Александр Чаковский, Борис Полевой, Вадим Кожевников, Сергей Наровчатов, Михаил Алексеев и прочие крупные мыслители нашего времени. Недаром альманах начинается со стихов Владимира Высоцкого: «Сыт я по горло, сыт я по глотку...»

Действительно, хватит, довольно! Довольно указаний, как и о чем надо писать! Довольно многотомных ура-патриотических эпопей и бодрых, оптимистических поэм, при знакомстве с которыми у человека с мало-мальски развитым литературным вкусом возникает мучительное чувство стыда. Хватит публикаций помпезного списка официальных советских классиков, который утверждается в ЦК партии не шибко грамотными инструкторами.

Возможно, ошибаюсь, но мне кажется, что авторы альманаха решились на подобный отчаянный шаг, движимые истинным патриотизмом и истинной ответственностью за современную русскую советскую литературу. Наверно они хотят доказать и отечественным, и зарубежным читателям, что живы еще русская проза и поэзия, что кроме снотворных томов Маркова и Проскурина существует еще «целый заповедный пласт отечественной словесности».

Из предисловия альманаха я повторяю одну фразу: «Наш альманах состоит, главным образом, из рукописей, хорошо знакомым редакциям». Я, например, помню, как обсуждалась в Союзе писателей пьеса Аксенова «Четыре темперамента» – обсуждалась, но никогда не увидала света. И в редакциях журналов известна маленькая повесть Ахмадулиной «Много собак и собака», и «Чертова дюжина рассказов» Евгения Попова, и повесть Фазиля Искандера «Маленький гигант большого секса».

Почему ни один театр не взял пьесу Аксенова «Четыре темперамента»? Может быть, потому, что в авторской ремарке сказано: «Действие происходит в далеком будущем, затем вне времени и пространства, финал – в наши дни». Представляю себе реакцию цензоров: вне времени и пространства, а потом в наши дни? Как-то ни на что не похоже, боязно, лучше запретить!

Или еще пример. Рассказ Аркадия Арканова в альманахе называется «И снится мне карнавал». Раньше он имел другое название – «Казнь смехача», и кстати, Арканов часто читал его с эстрады. Что же в этом рассказе криминального? Проблематика? Да нет, в замысле рассказа заложена вечная идея о «муках творчества». Удачная шутка юмориста, над которой весело грохочет зал, не падает сама с неба, ее в муках находит автор. Но в своем рассказе Арканов придал этой идее образность, и вот смехача под свист и улюлюканье толпы ведут на казнь и угрожают отрубить голову, если не придумает что-то такое, что мигом развеселит почтенную публику. И так повторяется изо дня в день, в течение всей жизни смехача. И опять же, представляю себе смятение цензоров: идея, дескать, ничего, но уж как-то странно и ни в какие ворота не лезет; где это видано, чтобы нашего советского смехача – клоуна или юмориста – казнили за неудачную шутку? Может (продолжает работать воспаленное воображение цензора), автор намекает на тридцать седьмой год, когда действительно летели головы не только за острое слово? И хотя действие рассказа происходит в какой-то воображаемой стране – нет, решает цензор, лучше запретить, так будет спокойнее... Вот почему рассказ Арканова десятилетней давности напечатан только в «Метрополе». Правы авторы: «всеобщая ответственность вызывает состояние застойною тихою перепуга».

В альманахе много стихов Высоцкого. Это его песни. Они что, антисоветские, запрещенные? Да нет, их поет вся страна. Я абсолютно убежден, что песню Высоцкого «Ой, Вань, смотри, какие клоуны...» советские граждане знают лучше, чем слова гимна Советского Союза. Но раз эта песня всем известна, зачем ее прятать?

Таким образом, в альманахе «Метрополь» практически нет никаких неожиданностей. В нем опубликованы более или менее известные вещи и, подчеркиваю, очень известных в Советском Союзе авторов. Естественно, возникает вопрос: как же отнесутся к рождению альманаха власти? То есть какой будет ответ секретариата Союза писателей и идеологическою отдела ЦК партии? Вопрос непростой. С одной стороны, сложилась печальная традиция, по которой все незапланированные свыше мероприятия осуждаются, а участники, в данном случае, авторы – наказываются. Но, с другой стороны, граждане, времена-то изменились, и потом, альманах «Метрополь» создало не какое-нибудь тамбовское литобъединение, а популярнейшие писатели, цвет современной советской литературы. И наказывать их как-то рискованно. Вдруг (это мое личное предположение) они обидятся и потянутся вслед за своими бывшими товарищами, русскими писателями-эмигрантами, в Париж и Нью-Йорк? Что тогда будет? Ах, какой скандал! А посему логично предположить, что власти, рассуждая здраво и практически, постараются придать альманаху хоть какую-то легальную форму, а, может быть, даже перепечатать его в государственной типографии. И это пошло бы только на пользу отечественной словесности, да и власти вышли бы с достоинством из пикантного положения. Ведь в сущности авторы альманаха позволили себе лишь одну вольность, они заявляют: «Единственное, что полностью объединяет их (авторов) под крышей, – это сознание того, что только сам автор отвечает за свое произведение; право на такую ответственность представляется нам священным».

Право на свободу творчества священно в демократическом мире, но какой резонанс это требование вызовет в Советском Союзе? Впрочем, поживем – увидим.