«Русская Жизнь» (Сан Франциско) опубликовала 29 августа удивительное сообщение парижского литературного агентства Хоффман о произведениях Александра Галича.

«Настоящим, – сказано в этом сообщении, – доводится до сведения всех зарубежных русских книгоиздателей, редакций газет и журналов, а также иностранных издательств, что публикация произведений поэта А. Галича или их переводов, будь то по самиздатовским публикациям его произведений, будь то по записям с магнитофонных лент, может происходить только с разрешения находящегося за границей полномочного представителя автора. То же относится к производству пластинок с песнями А. Галича и использованию этих песен в радио- и телепередачах.»

Юридическое значение этого предостережения сомнительно. Галич советский гражданин и живет в Москве. Советский Союз уклоняется от заключения конвенций о защите авторских прав и многократно эти права нарушал и нарушает. Не названный в сообщении фирмы Хоффман «полномочный представитель» рассчитывает, может быть, на добровольное «самообложение» иностранцев и русских эмигрантов или на их нежелание стать ответчиками в предъявленных от имени Галича судебных исках. Так или иначе во второй части сообщения, «полномочный представитель поэта А. Галича просит всех, кто печатал произведения Галича или переводы этих произведений, будь то отдельными книжками, будь то в сборниках или периодических изданиях, а также всех, кто использовал радиопередачи песен А. Галича в радио- или телепередачах, сообщить, где и какие произведения были опубликованы или переданы в эфир, а также указать сумму авторского гонорара».

***

Признаться, все это производит странное впечатление. Опальный поэт, исключенный из Союза советских писателей, назначает заграничного «полномочного представителя» и поручает ему обратиться не только к иностранцам, но и к эмигрантам с просьбой сообщить, когда, где и кем были напечатаны или переданы по радио и телевидению его произведения. Более того, он заинтересован в получении гонорара, не только иностранного, но даже эмигрантского. Совершенно очевидно, что такое назначение не могло быть высказано без ведома и согласия советских учреждений, назвать которые нет нужны – это и так каждому известно.

Порочит ли это сообщение парижского литературного бюро самого Галича? На этот вопрос невозможно ответить, ни положительно, ни отрицательно. Его могли принудить к такому выступлению. Оно могло быть добровольным и даже заранее согласованным с теми же учреждениями. Мы, эмигранты, узнаем когда-либо правду, но не вскоре.

Дело, однако, не в Галиче и не в попытке парижского агентства установить контроль над изданием его произведений и их передачей в эфир, попутно взыскав гонорары с тех, кто эти стихотворения уже напечатал или включил в программы радио и телевидения. Дело в том, что впервые, в такой очевидной форме, установлено использование проникающего за границы из Советского Союза самиздата для пополнения советской казны иностранной валютой. Галич – в лучшем случае – получит советские рубли по казенному курсу, с вычетом подоходного налога. Доллары, марки, франки и вся остальная валюта пополнит государственный запас СССР.

За первой попыткой этого пополнения могут последовать другие. Самиздат, охраняемый в Москве невидимой рукой, может стать предметом советского вывоза, более прибыльным, чем постоянный, дефицитный экспорт коммунистической пропаганды и мировой революции.

Обо всем этом нам, эмигрантам, следует подумать крепко.